- Опять я упустил прекрасную возможность помолчать...
|
|
Начало: Дискретные обзоры: |
- Самое страшное- это насилие со стороны тех, кто должен нас защищать. Мы их содержим, они нас бьют.
Яков Гилинский
Яков Гилинский
|
|
|
|
|
|
|
Из колхозной молодежи
панковал один лишь я
я носил портки из кожи
и был грязный как свинья...
Сектор газа
панковал один лишь я
я носил портки из кожи
и был грязный как свинья...
Сектор газа
- Я никогда не забываю лиц, но в вашем случае я буду рад сделать исключение.
Граучо Маркс
Граучо Маркс
|
|
Леонид Багмут Казённые люди царя Тишайшего
То, что сыпется из рук,
Лучше держать в голове
Калёным железом история заставляет народы шевелиться. Тенденция вкушать манну небесную присуща многим и многим – равно как и спать на ходу. И вечно повторяется сказка избранного богом народа – который как только оказывался в благоприятных условиях и отъедался, сразу же поворачивался к Творцу спиной и начинал усердно строить капища для идолов, с которыми легче столковаться тароватым людям.
Лучше держать в голове
Погуляв вволюшку во время Смуты, русские люди первые тридцать лет добросовестно замаливали грехи и от Бога отступать не думали. Но при Алексее Михайловиче, царе Тишайшем, ум стал расти как на дрожжах и в конце концов полез через верх.
Сестрица Алёнушка и братец её Иванушка, за неимением места для геройских подвигов, всячески уклонялись от уплаты налогов. В оправдание своего воровства они привычно ссылались на тяжёлое наследие монголо-татарского нашествия. Можно посмеяться над такими резонами, но можно и подумать: не всё так глупо, как кажется умным людям.
Когда Кащей Бессмертный, Баба его Яга и зять их Змей Горыныч воссоединили Русь в рамках единого Ордынского пространства, то дани они потребовали за свои труды немалой. А кому хочется работать на хозяина-оккупанта, который без стыда и совести называет себя Старшим Братом? Совладать же с ним нет никакой возможности и потому недовольство Ордынскими порядками всегда выливалось в меры косвенные – проще говоря обман в патриотическом ключе. Надуть врага стало чести, доблести и геройства для десяти поколений русских людей.
И вот сотни лет Илья Муромец учился на горьком опыте вести двойную бухгалтерию, отмывать деньги и божиться на все иконы с чистой душой и ясными глазами. Делать это было не очень трудно, ибо царские слуги считали плохо. А плохо они считали потому, что взятки в столицу текли рекой – в них захлебнулись и самые преданные ордынскому делу. Но такое вековое геройство даром не проходит, и народная мудрость пускает к себе в душу новых жителей: «не подмажешь – не поедешь, не обманешь – не продашь». Спорить с ними бесполезно, ибо все знают, что это правда. Ребята они настырные и бедовые: всё-то вокруг них плохо лежит. Давно уже татары стали данниками русского царя и младшим братом великого братского русского народа, но глубинах подсознания царь как был, так и остался навсегда ханом Золотой Орды. И неважно, что столица переехала с Нижней на Верхнюю Волгу – слуги царские остались ханскими баскаками, а людишки их – Сиротами Казанскими.
Люди царя Михаила Фёдоровича правили без резких движений, опасаясь новой смуты, а потому на растущий бюджетный дефицит смотрели, как на наказание божие. Разверстали они все бюджетные недоимки на многие годы вперёд – он греха подальше. Теорий никаких не выдвигали, национальных проектов не имели, жили во всей свой простоте: день до вечера – и слава Богу. Народ отдыхал и не очень надрывался согласно житейской мудрости: работа – не волк, в лес не убежит. А леса кругом были бескрайние, чащобы дикие – в 17 веке деревеньки были островками среди зелёного моря. Давить на смердов было невозможно: уйдёт, куда глаза глядят, и поминай, как звали. Все нарочитые люди спят и ничего не трогают: а то вдруг рассыплется совсем. Но порядка нет пуще прежнего: налоги укрываются, государственный долг нарастает, и все понимают, что тишина скоро кончится большими неприятностями. И точно: людишки царя Алексея, накопив силушку богатырскую, начали решать финансовые и административные проблемы государства круто и сплеча.
Началось всё с налоговой реформы. Умные люди в экономическом блоке совета министров рассудили, что хитреца надо перехитрить – и ввели налог, от которого по идее ни Иванушка, ни Алёнушка, ни даже Алёша Попович при всей своей смекалке отвертеться не смогут. После этого родилась народная мудрость: «гладко было на бумаге, да забыли про овраги».
Построения теоретиков были вполне логичны: в течение последних 400 лет население только тем и занималось, что уклонялось от прямых налогов: нынче любой Иванушка Дурачёк даст фору самому грамотному финансисту. Голь на выдумки хитра – но ведь и налимов ловят умные люди. Решили они ввести вместо сотни прямых налогов один косвенный налог на соль, без которой прожить было нельзя: все запасы на зиму. Кроме хлеба и мёда, надо было солить.
Народ святорусский встретил налоговую реформу, как татарское нашествие: отказался покупать казённую соль и начал быстро протаптывать дорожку к её источникам. Ещё немного – и соли было бы вдоволь, и налогов никаких платить не надо. Не прошло и двух лет, как всё стало по-старому. Однако на этом финансовые новации не кончились: казённым людишкам перестали платить жалование в целях экономии средств. В коридорах власти цинично рассудили: все служащие берут взятки, сопоставимые с валовым продуктом страны – так зачем им ещё зарплата? Всё очень разумно, но державные люди оставили без внимания психологические аспекты нововведения. Все воры искренне возмущаются, если воруют у них самих. Сначала страдальцы просили Христом-Богом и соглашались подождать, раз Родина попала в трудное положение. Тогда и сложилась поговорка: «Обещанного три года ждут». Видят, сироты, что время выходит – а начальство не чешется – и затеяли русский бунт – бессмысленный и беспощадный.
По исторической традиции, восстание 1648 года в Москве называют Соляным бунтом, хотя налог на соль уже отменили. Сказание же утверждает, что возмущение народа вызвали молодые волчата, пришедшие во власть вместе с Тишайшим и рвущие подковы на ходу. Особенно негодовали москвичи и гости столицы на министра внутренних дел Плещеева. Характеристика ему даётся самая отрицательная: сущий разбойник. Наверно, так оно и было, хотя вызывает сомнение единодушие критиков. Надо отметить, что он впервые попытался подтянуть правоохранительные органы. Он же первый, кто взялся за наведение порядка на улицах столицы. Много тогда было бойкого люда в Москве, и унять их – непростая задача. Но Плещеев пошёл другим путём: обложил всех греховодников таким налогом в свою пользу, что народ застонал. И было от чего: налог на воровство был явно несправедлив, ибо носил ярко выраженный уравнительный характер. Равенство хорошо выглядит только на бумаге: на самом деле квалифицированных воров с харизмой совсем не много, другие бедствуют, а налог стали собирать такой, как будто все они гребут лопатой серебро. Да ещё при этом новый хозяин города оказался свирепым правозащитником – запретил убивать. Совсем не стало жизни Соловью Разбойнику! А не платить и не слушаться было нельзя: Плещеев был жаден до беспамятства и крови не боялся.
Тихо стало на Москве: многие бандиты бросили свою работу, а оставшиеся на посту старались из последних сил, да всё напрасно: много глаз было у Плещеева. Но беда, как известно, не приходит одна: Новые, Смелые люди взялись взыскивать недоимки со всех москвичей – не только с профессиональных воров. А ведь давно известно: кто из нас без греха? Доносы посыпались без конца и без края, ибо кому не обидно, что у соседа на одну корову больше? Что ни день – идут по дворам подячие со стрельцами – и возвращаются со знатной добычей. Никто себя не забывает, и народ в панике: недоимка на копейку, а возьмут рубль. Политическая оппозиция новому курсу воспользовалась недовольством трудящихся и постаралась свернуть реформу. Технология революции была простая: народ вывели на улицы со слёзной просьбой унять казенных людей, но контроль над улицей не удержали – и за пару дней спалили всю Москву. Всё вернулось на круги своя: не созрело время для европейских изысков и не настало время новой жизни – велено было подождать. А если Баба Яга против, то самые умные люди остановятся в нерешительности, опасаясь потерять голову.
Затеял же реформу премьер-министр, бывший дядька царя Алексея – боярин Морозов. Фигура незаметная, а зря – человек был больших дарований. В те годы, когда и Грозный, и Годунов уже ложились в могилу, он обладал энергией и решительностью молодого человека. Умел считать деньги и широких взглядов был – государственный человек. Во всяком случае историки, изучая середину 17-го века, всегда ссылаются на документы, сохранившиеся с вотчин Морозова. Как будто на Руси других не было. Умел он правильно поставить своё хозяйство и думал обустроить Россию. Можно сказать, что подвёл его кадровый состав исполнителей реформы – все лихоимцы, пробы ставить некуда. Но были ли другие? И будут ли когда нибудь? На эти вопросы не ответит ни один умный человек: не ссылаться же в официальном документе на Бабу Ягу!
Патриарху Никону повезло больше: церковь удалось расколоть так, что она уже никогда не смогла вернуть себе былых прав и влияния. Сильный человек и тоже друг царя взялся с размаху чистить авгиевы конюшни – а создал духовную оппозицию режиму. До религиозной войны дело не довёл, и это самое неприятное: нарыв в общественном организме пошёл внутрь. Значение раскола сказалось потому много позже и было многократно большим, чем все прочие события, случившиеся при тихих царях. Если бы не было двух земляков – патриарха Никона и протопопа Аввакума, то царя Петра Алексеевича мы бы знали только в одной ипостаси: смутьяна и дебошира. Большего, чем просто покуражиться на троне, ему б не дали: Баба Яга наложила бы вето на все новшества, вплоть до ликвидации Немецкой слободы. Эта старушка умеет ждать и свёртывает головы любым упрямцам.
Раскол церкви при неудачных фискальных и административных реформах открыл дорогу Петру Великому: жители Тридевятого царства потеснились и приняли в свои ряды новый сказочный персонаж – отставного солдата, который умел варить кашу из голого топора, приговаривая: «за вкус не ручаюсь, но горячее будет».
- Есть только две бесконечные вещи: космос и человеческая глупость. Насчет первого я не уверен
А.Эйнштейн
А.Эйнштейн
Архив рассылок www.tolstobrov.ru , приципы формирования функционального коллектива авторов www.tolstobrov.ru/fun/
