444-й выпуск

- Не все стриги, что растет
Козьма Прутков
Леонид Татарин ВОРОНА И ЛИСА
По мотивам Эзопа и Г.Э. Лессинга.
 Леонид Татарин  ВОРОНА И ЛИСА Садовник, рассердясь на пса соседа Власа,
Подбросил для него кусок отравленного мяса.

Но сей коварный презент у Барбоса
Ворона ловкая стащила из-под носа.

На старый дуб усевшись за рекой,
Решила - нынче будет пир - горой!

Но тут внизу голодная лиса
Изобразила лести чудеса:

- О, славная птица Юпитера! Гордый Орел!
Опять ты величием, щедростью всех превзошел!

"Уж я ли не похожа на орла!?" - ворона возомнила,
И с гордостью лисице мясо уронила.

Плутовка на лету его схватила
И со злорадством мигом проглотила.

Но вскоре околела под влияньем яда.
О, если б всем льстецам такая же награда!

Виктор Сорокин От трех до пяти (1944-1947) (3)
Виктор Сорокин  От трех до пяти (1944-1947) (3)

Воспоминаний о трехлетних детях написано не мало, но почти все они – взгляд на ребенка со стороны. В данном же случае – не со стороны: воспоминаниями о детских эпопеях делится САМ повзрослевший (и даже, можно сказать, постаревший) ребенок. Запомнить великое множество разнообразных фактов мне помог ряд обстоятельств. Во-первых, уже лет с тринадцати у меня появилась потребность в воспоминаниях, поскольку тогда прошлое было добрее настоящего. Во-вторых, за пределами детства моя память стала весьма посредственной, и новые факты были неспособны затмить прошлые. Ну, а в-третьих, в связи с формированием у меня философских и мировоззренческих концепций воспоминаниям о детстве я стал придавать большое значение, а потому и взялся за перо.
Конечно, увиденные вещи я называю словами, которые узнАю лишь много лет спустя. В детстве же я все запоминал фотографично, образно. И вот что удивительно: в огромном объеме запомнившегося практически нет человеческих лиц – ясно припоминаю лишь близких родственников.

***
Мне три года и три месяца. Мама забрала меня из Малыни в Пушкино. Как произошла встреча мамы с отчимом по прибытии, не помню, поскольку меня, трехлетнего, это совершенно не интересовало. Помню только, как мама пропустила меня вперед, затем вошла сама и сняла со спины мешок с картошкой.
Вскоре сели за стол с какой-то простой едой. Справа – мама, напротив – отчим. Мама смущенно выдавила: «Сыночек, а это твой папа. Теперь он твой папа». Четко помню себя со стороны: насупленный, опущенная голова, взгляд исподлобья и… гробовое молчание... На лице «папы» не выразилось ни тени ласки или хотя бы дружелюбия – скорее недовольство. Так началась моя жизнь в новой семье.
Родился мой отчим, Петр Денисович Бабухин, в 1888 году в Рязанской губернии. Четыре года учебы в гимназии позволили ему получить на удивление качественное образование: он был весьма сообразительным и с прекрасной памятью, знал наизусть массу стихов и имел широкие познания в истории и литературе и, к тому же, каллиграфический почерк. Помню, что он много читал. Однако от меня все эти его достоинства были как бы отделены глухой стеной, и потому я совершенно не интересовался судьбой отчима. В памяти сохранились лишь какие-то крупицы.
У меня сохранилась фотография 1916 года, на которой Петр Денисович в военной форме с важным, молодцеватым видом сидит в кресле, а рядом стоит дневальный. (Фото сделано в фотомастерской Нижнего Новгорода.)
С фронта (в Первую мировую войну) Петр Денисович попал в плен, где провел три года – сначала в Германии, а затем во Франции, откуда на корабле вернулся в Россию – в Одессу, где угодил в ЧК и, по его рассказам, принимал участие в ловле бандитов и конфискации имущества у богатых евреев (к его чести, никаких признаков антисемитизма он никогда не проявлял).
Году в 1925-м он перебрался в Москву, где до 1939 года работал начальником охраны на фабрике «Гознак». А в 1939 году в связи со сносом его дома (по плану реконструкции Москвы), он переехал жить в Пушкино, где получил должность коменданта дачного поселка Дзержинец (общий поселок от двух фабрик: «Гознака» и «Им. Дзержинского»).
Трех лет в немецком и французском плену оказалось достаточно, чтобы мой отчим усвоил многие западные манеры и привычки. К сожалению, Петр Денисович не смог преодолеть в себе привычку к армейскому стилю жизни, а потому не нашел общего языка со мной и на всю жизнь остался мне чужим. По-моему, папой я назвал его лишь однажды, и то сквозь зубы…
Женя, как называл предыдущую (вторую) жену Бабухин, умерла в 1944 году. Их дочь Аня в ранней смерти матери Аня винила отца и потому, приехав на его похороны в 1970 году, скажет: «Я приехала лишь с одной целью: убедиться, что он мертв!».
Моя мама появилась в доме Бабухина почти сразу после смерти жены. Петр Денисович был старше мамы на тридцать лет. Аня встретила маму по-человечески, но простить отцу скорую «забывчивость» не смогла и ушла из дома (куда – не знаю). Раза два она приезжала за своими вещами. Впоследствии она вышла замуж за крупного физика (кажется, секретного).
В те годы (1944-47) Бабухин одевался по-военному: выглаженная, оттянутая назад гимнастерка, поверх нее – портупея с пистолетом, надраенные до блеска бутсы с гетрами (видимо, привезенные с собой из немецкого плена). В начале 50-х он сдал оружие и перешел на гражданскую одежду.
На том участке, где мы жили, все жилые дома назывались дачами. Они и были предусмотрены как дачи, но после войны стало не до дач, ибо негде было жить. В 1944 году наша «дача» №25 имела существенно иной вид, чем десять лет спустя, и благодаря этой разнице и тому, что с 1947 по 1949 год я не жил в Пушкино, многие события и факты зафиксировались в моей памяти с точностью до года. Поэтому я имею возможность дать точное описание дачи того времени.
В центр основного корпуса дачи вклинивался коридор, из которого пять дверей вели в пять комнат. Левая дверь и дверь в торце коридора вели в наши комнаты, выходящие на восток.
Первая дверь справа вела в шестиметровую комнату, которая до 1949 года была коммунальной кухней, а затем в нее вселилась вдова Дуся Шумеляк с сыном Вовкой Щелгачевым (которому я посвятил рассказ «Стая бело-розовых»), 1939 года рождения.
Во второй комнате (может быть, восьмиметровой) с 1946 и до 1962 года в разной время проживали три или четыре семьи. Потом она превратилась в коммунальную кухню, а через какое-то время в ней поселился мой средний брат Алексей.
А в третьей комнате жили Сигаревы: шофер дядя Саша, его жена тетя Нюра, их дочь Надя (1948 г.р.) и тетя Тоня, сестра тети Нюры.
По изначальному проекту все пять комнат имели по два-три входа-выхода. Но после моего отъезда в Малынь (1947) двери между всеми смежными комнатами были заколочены.

О'Хара ФИЛОСОФИЯ ПАНКА: БОЛЬШЕ ЧЕМ ШУМ
Часть вторая
  • Панки не умрут никогда
  • 4. СПОСОБЫ ОБЩЕНИЯ ВНУТРИ ДВИЖЕНИЯ: ФЭНЗИНЫ - ОБРАЩЕНИЕ К АНДЕГРАУНДУ ЧЕРЕЗ КОПИРОВАЛЬНУЮ МАШИНУ.

    "Я бы разделил все зины на следующие категории в соответствии с их направленностью (в произвольном порядке):
    - художественные (комиксы, мэйл арт, коллажи)
    - конституционно-консервативные
    - экологические
    - кинематографические (в основном, посвящённые грязно-кровавым фильмам ужасов)
    - поэтические
    - посвященные религии (язычество, раскольничество, церемониальная магия)
    - анархистские/леворадикальные
    - музыкальные
    - научно-фантастические/фэнтезийные
    - литературные
    - посвященные паранормальным явлениям (таким, например, как НЛО)
    - антивоенные/социальной направленности
    - о сексуальных меньшинствах.

    Примерно 90% от общего объема публикаций "маленькой" прессы может быть отнесено (иногда с некоторой натяжкой) к одной из перечисленных категорий" [77].
    Панк-фэнзины (сокращенно, зины) являются основным способом обмена информацией среди панков. Они издаются панками, для панков, и освещают исключительно широкий спектр тем. В этой книге я уже обращался, и впредь буду обращаться за информацией к самым большим из них (обычно большим считается зин с тиражом свыше тысячи экземпляров). Как правило, они посвящены музыке и политике в широком смысле слова, в меньшей степени касаясь других упомянутых выше тем. Это не означает, что другие темы недостаточно интересны или не так вдохновляют, так как не относятся напрямую к панк-миру. Просто эти темы не так актуальны для данного обсуждения: фэнзины, содержащие поэзию и фотографию, схватывают и передают искусство и мироощущение панков не хуже, но их содержание бывает тяжело выразить словами. "Как всеобъемлющее произведение искусства, панк-фэнзин является синтезом различных элементов, таких как музыка, философия, эстетика и жизненная позиция. Все это вместе взятое и составляет феномен панка" [78].
    Первые панк-фэнзины появились в середине 1970-х с развитием панк-сцен в Нью-Йорке и Лондоне. Самыми известными из них были английский Sniffin' Glue [79] и нью-йоркский Punk [80]. Как и большинство фэнзинов, они существовали недолго, выходили маленькими тиражами и отличались любительским подходом (по стандартам глянцевых журналов). Фэнзины не следует путать с журналами, имеющими глянцевые обложки, полноцветную печать и высокие бюджеты. В большинстве своем, фэнзины делаются на ксероксе и сшиваются при помощи скрепок, без нумерации страниц, авторских прав и каких-либо надежд на прибыль. Все что необходимо, чтобы издать фэнзин, - это желание выразить свое мнение, идеи и мысли, и доступ к дешевому ксероксу. Фэнзины распространяются, в основном, посредством почты, так как магазины редко заинтересованы в подобной некоммерческой продукции с потенциально небольшой аудиторией. К тому времени, когда два вышеупомянутых фэнзина прекратили свое существование, они повлияли на достаточное количество людей, чтобы способствовать возникновению сети локальных фэнзинов, которые вскоре образовали всемирную панк-сеть.
    "Фэнзиновое безумие" быстро набирало силу на раннем этапе развития панк-сцены в Калифорнии, "где неотъемлемой частью сцены были фэнзины, размноженные на ксероксе и мимеографе, содержащие материалы о группах и самих панках. Flipside [81] появился в городе Уиттиер, стоил 25 центов и выражал злобный, бескомпромиссный, в общем, типично подростковый взгляд на сцену. Он представлял собой полную противоположность зина Slash [82], который всегда был более интеллектуальным, в то время как Flipside был прямолинейным, безбашенным и веселым" [83]. С прекращением выхода в свет Slash, Flipside превратился в самый крупный зин в Южной Калифорнии. По-прежнему уделяя большое внимание местной сцене, Flipside одним из первых стал брать интервью у панков из различных европейских стран. С тех пор Flipside стал все меньше и меньше уделять внимания панку, и теперь представляет собой журнал, посвященный "альтернативной музыке", причем люди, которые стояли у истоков его создания, сейчас практически не принимают в нем участия. Тем не менее, вооружившись девизом "не будь сторонним наблюдателем", Flipside показал панкам во всем мире, что любой может и должен делать что-то сам.
    Фэнзин Maximum Rock N Roll [84] появился в Сан-Франциско в 1982 году вслед за одноименной радио-программой, посвященной панку. По сравнению с Flipside'oм он содержал гораздо больше политики и охватывал большее число локальных сцен. Не замыкаясь на Калифорнии, он публиковал обзоры сцен [85], написанные читателями со всего света. Печатая рекламу релизов, дистро/лейблов, зинов и контактные адреса людей из США, Южной Америки, Японии, Восточной и Западной Европы и даже Советского Союза, MRR способствовал созданию поистине всемирного панк-сообщества.
    MRR является самым старым из "больших" американских фэнзинов, не считая Flipside. Провозглашая идеи всеобщего равенства, он способствовал, формированию жизненных убеждений тысяч панков на протяжении многих лет. Редактор MRR Тим Йохэннон (Tim Yohannon), неоднократно критиковавшийся за попытки определить "что является панком, а что - нет", по его словам, никогда и не претендовал на объективность. На вопрос редакторов Flipside о его нежелании публиковать рекламу группы скинхедов-расистов, он ответил: "Я не хочу предоставлять журнальное пространство для выражения идей, которые я считаю реакционными и которые способствуют распространению и умножению глупости, ее в мире и без этого полно. В отличие от коммерческих средств массовой информации, альтернативой которым он является, фэнзин по определению [86] делается вполне конкретными людьми. Поэтому я считаю, что в нем должны отражаться мысли и желания этих людей. Мы не единственный фэнзин в мире, и мы не пытаемся претендовать на объективность... Просто я не хочу никаким образом содействовать распространению подобной (расистской) идеологии" [87].
    Коллектив MRR постоянно обновляется, и зин продолжает расти, становясь все более популярным. Современное компьютерное оборудование придало ему более "профессиональный" внешний вид (хотя он все еще остается черно-белым), а увеличение доли Присылаемого читателями материала (до 95% каждого номера) удвоило объем, который превышает теперь 150 страниц. Хотя MRR часто и несправедливо критикуют за его политику, действительно правомерным можно считать то утверждение, что этот зин оказывает чрезмерное влияние на панк-сцену, что само по себе не очень хорошо. В самом деле, большинство панков полностью соглашается с тем, что публикуется в MRR (часто без здравой доли сомнения или юмора), а хорошая рецензия на запись или фэнзин обеспечивает хорошие продажи. Слишком многие панки теперь зависят от MRR в вопросах того, кого поддерживать, а кого бойкотировать. И хотя лично я согласен с большинством публикуемых там мыслей, власть над умами, которую получили колумнисты и коллектив авторов, может быть чрезвычайно опасна (в случае злоупотребления), потому что их мнения оказывают очень сильное влияние на молодых панков. Несмотря на все сетования по поводу зина и его объективные недостатки, MRR от номера к номеру отлично справляется с исполнением провозглашенных целей, а именно:
    "1) предоставлять место для выражения прогрессивных идей внутри панк/хардкор сцены;
    2) обеспечивать инструмент для стимулирования растущей активности в обществе снизу;
    3) запечатлять происходящие в мире события, которые оказывают на нас политическое, социальное и культурное влияние" [88].
    Несмотря на иногда возникающую апатию внутри панк-сцены и критику в адрес зина, Йохэннон считает, что MRR "будет продолжать пытаться объединить людей, а также настраивать их на позитивные действия. Мы не можем сделать это в одиночку, но, придерживаясь определенных принципов, мы сможем послужить достойным примером другим. Также мы можем придумывать и воплощать в жизнь такие проекты, как MRR радио, Blacklist Mailorder (прекратившая свое существование дистрибьюция, откуда можно было заказать и получить по почте практически любую панк-запись или зин), Gilman Street Project (пустой склад, где каждую неделю проходят панк-концерты без ограничений по возрасту), Pressure Drop Press (издательство, выпустившее такие книги, как "Саботаж на рабочем месте в Америке" [89] Ноама Хомского (Чомски), "Угроза примером" [90] и "Не обязательно наебывать других, чтобы выжить" [91]) и Epicenter (музыкальный магазин и библиотека фэнзинов). Все это некоммерческие DIY предприятия, целью которых является активизация общения внутри панк-сообщества, а также усиление экономических возможностей бескомпромиссного андеграунда" [92]. Поскольку MRR охватывает всемирную сцену и содержит мнения и материалы людей со всего земного шара, мне кажется, было бы правильным рассматривать данное издание как основной источник информации о мыслях и поступках людей внутри современной панк-сцены.
    Более радикальной альтернативой MRR является зин из Миннеаполиса Profane Existence ("Нечестивое существование"). РЕ имеет анархистскую направленность и уделяет больше внимания политике и политически активным командам, чем Flipside и MRR. Он появился в конце 1989 года; первые 10 номеров имели формат 8.5 на 11 дюймов [93], как и MRR. хотя и были значительно тоньше. Затем, по неизвестным причинам, на время этот формат был заменен на таблоидно-газетный, копирующий известные левые издания. Однако позже, к счастью для нас, читателей, издатели вернулись к прежней форме, одновременно увеличив объем. В последнее время РЕ превратился в один из крупнейших фэнзинов и, благодаря своей открыто агрессивной политике, имел большой резонанс в Европе. Коллектив авторов издания, преданные своему делу люди, явно находится под влиянием раннего английского политически активного панк-движения. На момент выхода в свет первого издания этой книги (1992), РЕ издавался уже три года. Сейчас он уступает по степени влиятельности и популярности среди панков только MRR. Издатели выпускают "каждый номер, чтобы нести слово о наших собственных действиях, а также для того, чтобы служить источником для тех, кто вовлечен в анархистскую и/или панковскую культуру и деятельность. Еще одной причиной издания журнала является желание преодолеть барьеры отчуждения, которые разделяют и умиротворяют общество. Если наша политика или жизненная позиция каким-либо образом оскорбляет вас... плевать!" [94]
    Хотя Flipside, MRR и РЕ, конечно, не единственные зины, которые читают в Северной Америке и Европе, они, безусловно, самые влиятельные. В каждой европейской стране существует множество больших и маленьких фэнзинов, написанных преимущественно на языке данной страны и освещающих местную сцену. Все три вышеперечисленные издания читаются во многих странах и, соответственно, отражают происходящее во всем мире. Эти и другие зины не только излагают позиции и описывают деятельность панк-сцены, но и в какой-то степени определяют ее курс. За последние двадцать лет были выпущены тысячи различных фэнзинов. Эти три издания использовались в качестве основных источников, исходя из их распространенности и признания в панк-сцене.
    Необходимо учесть изменения в мире зинов, произошедшие с момента первого издания этой книги. Во-первых, резко возросли количество и популярность издаваемых зинов. Крупные коммерческие дистрибьюции и сети распространителей печатной продукции начали принимать зины на распространение. Для многих зинов это стало фантастической возможностью охватить большую аудиторию, а для подростка из любого провинциального городка - познакомиться с подпольной культурой. Отрицательной стороной этого явления является то, что зинам зачастую необходимо становиться "более профессиональными" или мейнстримовыми, чтобы добиться массового признания. Безусловно, существует большое количество глянцевых панк-журналов. Профессионально оформленные, они полностью состоят из рекламных объявлений, рецензий и скучных интервью, и не несут в себе творческого начала и искренности, так свойственных их более жестким и страстным предшественникам. Также получил распространение такой феномен, как книги на основе зинов, а также полноформатные книги, написанные издателями зинов и представляющие собой переиздание старых номеров.
    В этом году (1999) умер Тим Йохэннон, оставив MRR в руках молодой, менее опытной команды. Надеюсь, что эта команда сохранит умение Тима выражать бунтарские идеи в журнале, который сейчас продвигает очень узкую линию панк-музыки. В 1999 году РЕ прекратит свое существование [95]. Это создаст большой про,ел в итак очень разрозненной анархистской панк-сцене. К счастью, они оставили после себя очень хорошую книгу под названием "Снова сделай панк угрозой" [96]. Обязательно прочтите ее!
    Необходимо помнить, что независимо от объема фэнзины преследуют одну цель: обмен идеями, которые определяют панк-культуру и философию. Таким образом, фэнзины могут быть использованы, чтобы отразить особенность таких идей, как анархия, взаимоотношение полов, философия окружающей среды и принципы дел в панк-сообществе.

    5. АНАРХИЗМ: АЛЬТЕРНАТИВА СУЩЕСТВУЮЩИМ ПОЛИТИЧЕСКИМ СИСТЕМАМ. ЧТО ЭТО ТАКОЕ И ПОЧЕМУ ПОДОБНЫЕ ИДЕИ РАЗДЕЛЯЮТ ПАНКИ ВО ВСЕМ МИРЕ. НЕСОСТОЯТЕЛЬНОСТЬ ПРОДАЖНЫХ ПОЛИТИКОВ ПОДТОЛКНУЛА ПРЕДСТАВВИТЕЛЕЙ КОНТРКУЛЬТУРЫ К МЫСЛИ О ТОМ, ЧТО БЕЗ ЭТИХ "КРОВОПИЙЦ" ЖИЗНЬ БЫЛА БЫ ЛУЧШЕ.

    "Все правительства нежеланны и не являются необходимостью. Государство не осуществляет никаких функций, которые не в состоянии выполнить само общество. Нам не нужен кто-то, кто говорил бы нам, что делать, или пытался управлять нашей жизнью, душил нас налогами, правилами, уставами и жил без забот за счет нашего труда" [97].
    Что касается выбора политической идеологии, большинство панков придерживаются анархистских взглядов и лишь небольшая часть поддерживает дальнейшее развитие идей капитализма или коммунизма. Это вовсе не означает, что все панки хорошо разбираются в истории и теории анархизма, но большинство из них разделяют убеждения, сформированные на принципах отрицания официального правительства и правителей, и ценят индивидуальную свободу и ответственность. Фэнзин Profane Existence ("Нечестивое существование"), издаваемый в Миннеаполисе, самый большой анархистский панк-фэнзин в Северной Америке, освещает как музыку, так и политику анархистской направленности. Существует множество других интересных периодических изданий, ориентированных на более активных и сознательных читателей, которые ставят музыкальную составляющую панк-движения ниже политической.
    В Европе существует большее количество анархистских фэнзинов и групп, поскольку европейские панки исторически более политически активны, чем их североамериканские собратья. На создателей и редакторов этих фэнзинов повлияла вторая волна европейского панка (1980-1984), которая была явно политически ориентированна. Такие группы, как Crass, Conflict, Discharge в Великобритании, The Ex и BGK в Голландии и MDC и Dead Kennedys в Америке изменили сознание многих панков, превратив их из простых рок'н'роллыциков в бунтарей-мыслителей. Сегодня идеология этих команд взята на вооружение группами, играющими во всем музыкальном спектре панка. Оглушительный трэш чикагской группы Los Crudos, равно как и мелодичный панк-рок группы Propagandhi, сочетающийся с нецензурными текстами, пронизаны идеями классовой борьбы и бросают вызов угнетению.
    Результатом деятельности этих групп являются тысячи молодых людей, называющих себя анархистами и испытывающих здоровое презрение к ныне правящим режимам. "На заре развития того, что мы называем цивилизацией, некоторые люди осознали, что они могут легко жить и богатеть, заставляя других людей работать на себя. Используя интриги или грубую силу, эти люди провозглашали себя вождями, шаманами, королями или священникам, с помощью угроз им удавалось повелевать людьми. Время от времени их подданные восставали, и этим людям приходилось либо проводить реформы с целью успокоить восставших, либо на их место приходил кто-то другой. Такова природа любого правительства как явления" [98].
    Панки выбрали анархизм как альтернативу всем существующим политическим системам в мире и замкнутому кругу угнетения, который несет в себе каждая революция. Сама природа власти (и иерархий в целом) содержит в себе угнетение и эксплуатацию людей. В отличие от других молодежных или буржуазных контркультур, панки отвергают коммунизм и левое крыло традиционных демократических правительств наравне с капитализмом. Реформы, проводимые правящими партиями, часто осуждаются как прогосударственные (способствующие удержанию у власти официального правительства) и поверхностные. Реформы призваны умиротворять, а не освобождать людей. Что же касается коммунизма, многие панки согласны с положениями движения, предполагающими поддержку прав женщин, рабочего класса и разделяющими их отвращение к капиталистическому обществу. Члены панк-сообщества принимали участие в демонстрациях, организованных Лигой Спартанцев, Революционной Коммунистической Партией (RCP) и другими марксистскими, ленинистскими и троцкистскими группами, исходя из общности целей по некоторым вопросам. Однако анархисты, впрочем, как и все, кто изучает историю, понимают, что в действительности коммунизм очень далек от целей идеального анархистского устройства.
    "Коммунистические группы, будучи не у власти, занимают совсем другую позицию. Они представляют коммунизм как благородную силу, которая борется за равенство и справедливость против угнетения и господства капиталистов. Но в действительности левые партии авторитарны по своей природе. Любая система, поддерживающая как часть своей философии господство одного человека над другим, утверждает возможность угнетения. Коммунистические группы борются не за освобождение масс, а за свою собственную власть. Получив власть, они используют те же репрессивные средства для ее сохранения, как и все правительства" [99].
    Свидетельства поддержки коммунизмом практики угнетения происходят не только из истории современных репрессивных режимов, но также из истории Кронштадтского восстания в России 1921-го года, Украинского анархистского движения 1918-1921 гг." и гражданской войны в Испании 1936-39 гг., где анархисты были преданы и раздавлены тоталитарными коммунистическими силами. Коммунистические режимы не обязательно отличаются в своих последующих действиях от сверженных режимов, в особенности в том, что касается народа, управляемого ими. Революция означает не просто смену правителей. "В этом веке революция стала сменой власти, спланированной профессиональным классом коммунистических организаторов, которые просто свергают капиталистические системы и заменяют их собственными, такими же или даже более деспотичными" [100]. В этом смысле, революции превращаются в порочный круг, недовольные восстают только для того, чтобы создать новый класс недовольных. Коммунизм не предоставляет той степени свободы, которую может дать анархизм, и, поэтому является не более приемлемым, чем его предполагаемый враг, капитализм.
    Панк-движение изначально появилось в странах, исповедующих капиталистическую, псевдодемократическую идеологию. Вследствие этого, капитализм и его проблемы стали первой мишенью политизированных панков. Большое количество бездомных, классовое неравенство и эксплуатация на рабочем месте - вот лишь некоторые результаты системы, построенной на алчности. Несмотря на то что капиталистическая система предоставляет огромные блага многим членам общества, в то же время, она имеет прямое отношение к эксплуатации тех, кто не обладает этими благами. Старая идея о том, что честный, усердный труд приведет к богатству, в огромном числе случаев не получала подтверждения в жизни. Если бы это было так, то многие нынешние представители низшего класса, включая меня и мою семью, были бы сказочно богаты.
    В капиталистическом обществе степень успеха измеряется количеством богатства и имущества. Следуя этой логике, средний класс материально "состоятелен", доволен своим статусом и страшится бедности настолько, чтобы быть настроенным против любого рода радикальных изменений. Даже бедные люди, которые должны понимать, и часто понимают свое настоящее положение, работают ради того, чтобы получить возможность пользоваться благами среднего класса. Тот факт, что люди предпочитают покупать стереосистемы и телевизоры вместо еды, доказывает их убежденность в том, что увеличение количества денег и вещей сделает их жизнь лучше.
    Не вызывает сомнения, что определенные блага и деньги могут сделать жизнь легче, но суждение об успехе и неудаче в таких категориях имеет опасную подоплеку. "Капитализм опирается на некую теоретическую модель, предполагающую, что все стремятся увеличить свой индивидуальный доход. В своем большинстве люди вписались в эту модель, превращая все вокруг себя в товары, которые могут быть проданы и куплены" [101]. Это наиболее очевидно проявляется в опасностях, угрожающих сегодня окружающей среде. Когда экономисты подсчитывают стоимость природных ресурсов, без учета вреда, который наносится окружающей среде, они гарантируют экологическую катастрофу для будущих поколений людей и нынешних поколений растений и животных. В более экстремальном случае "это убеждение достигает своего пика во время войны, когда люди и сражения становятся товаром; убийство теряет свое значение" [102]. Это очень важный вопрос, и война в Персидском заливе на Ближнем Востоке может служить тому ярким примером.
    Много говорилось и говорится о том, что капитализм - это людоедская система. Данное положение обычно используется, когда речь идет об эксплуатации людей корпоративными собственниками и управляющими из жажды наживы. Капитализм, похоже, основывается на нищете и жалком существовании отдельных групп людей. Во время войны в Персидском заливе солдаты обеих сторон использовались как инструмент, не только предотвращающий потерю прибылей, но, наоборот, способный увеличить доходы. "Определенные факты, сопутствующие войне, бесспорны: сотни тысяч невинных людей лишаются жизни, целое государство оказалось практически разрушено. В капиталистической Америке война приняла немного другое направление: на ней можно было заработать много денег" [103]. Не углубляясь в очевидные причины того, почему эта война была неправильной и несправедливой (если война вообще может быть справедливой), мы можем посмотреть на некоторые из ее экономических последствий. Футболки "Буря в пустыне", видеокассеты, экстренные репортажи по телевизору, наклейки на машины превращали расистские лозунги и многочисленные смерти в привлекательный товар. Нефтяные компании были, возможно, главными "победителями" по части прибыли, и популярный антивоенный лозунг "нет крови ради нефти" следовало бы заменить на более подходящий "нет крови ради денег".
    Общая сумма, в которую война обошлась Соединенным Штатам, составила 60 миллиардов долларов (в эти расчеты не включаются потери союзных войск, какими большими они бы ни были и, естественно, потерь Ирака). Если считать эту цифру точной, что само по себе является нравственным преступлением, то прибыли, которые Америка получила от этой войны, становятся очевидными. "Притом, что финансовая помощь стран-союзников составила 57 миллиардов, а также 18 миллиардов были перечислены Саудовской Аравией и Кувейтом за новое вооружение, эта война окажется довольно прибыльным делом для американского правительства" [104]. Помимо этого, крупные строительные компании получат прибыль от восстановления разрушенного Ирака. Чем больше будет ущерб, тем больше придется восстанавливать и тем больше будет эта прибыль.
    На первый взгляд, получать прибыль от войны дико и противоестественно, но, тем не менее, это происходит. Неужели вы считаете невозможной такую ситуацию, когда кому-то необходима война, чтобы простимулировать экономический рост и увеличить прибыли, снизить уровень безработицы и создать в обществе патриотические настроения - и все это под прикрытием провозглашенной военной цели? "Некоторые могут создавать изощренные теории заговора, чтобы объяснять подобные явления, но, по нашему мнению, такие теории не нужны. Правда лежит на поверхности: получать прибыль от войны - пример рационального поведения в капиталистической системе, превращающей все вокруг в товар, ценность которого определяет "свободный рынок" [105]. Исходя из всего вышесказанного, анархисты не могут принять капитализм, поскольку его основой является обезличивание и эксплуатация людей (а также животных и окружающей среды) ради денег. Существуют и другие причины, по которым капитализм и псевдо-демократическое общество неприемлемы для анархистов. Некоторые из них будут рассмотрены ниже.
    Панки-анархисты придерживаются убеждений, некоторые из которых перекликаются с идеями радикальных, либеральных или крайне левых течений демократического спектра. Защита прав женщин и сексуальных меньшинств, равенство рас, являются необъемлемой частью политических платформ, как либералов, так и анархистов. Однако эти сходства не мешают анархистам критиковать левых не меньше (а иногда и больше), чем правых. "Странно, что анархисты могут вступать в коалицию и работать вместе с левыми группами, на самом деле, анархизм находится в такой же оппозиции левым у6еждениями, как и правым" [106]. Война в Персидском заливе может служить иллюстрацией отличий в позициях левых и анархистов.
    Акции протеста и попытки сопротивления левых показали их нежелание "занять принципиальную позицию во имя радикального эгалитаризма" [107]. В общем, отличия анархистов от левых заключаются в том, что последние, по их мнению, боятся сделать что-либо, "что может означать прямую конфронтация с государством" [108]. Я лично посещал большую из двух антивоенных акций протеста, которые состоялись в Вашингтоне, и могу согласиться с вышеприведенным утверждением. Акция была организована несколькими либеральными группами, целью которых было заявить о себе и продать свою атрибутику. "Лидеры движений призвали участников демонстраций выстроиться в колонну за людьми, несшими лозунги, что фактически означало потрясание цепями "цивилизованных людей" вместо попытки их разбить. Демонстрантам было сказано не выходить на проезжую часть и "вести себя прилично" перед камерами. Спонтанный, творческий протест всячески подавлялся. Для усмирения всех несогласных существовали так называемые "peace monitors" - люди, отвечающие за порядок" [109].
    Главной целью создания коалиции является протест с более широкой базой, обращающийся к большому числу взаимосвязанных проблем. В этом же случае, коалиция привела к размыванию изначальной идеи протеста. Чтобы не обидеть какую-нибудь из присутствовавших групп (за исключением группы коммунистов, отвратительной в своей смехотворной поддержке Ирака), главным лозунгом протестного движения стали слова "Сейчас же верните войска домой!" Поскольку это не выражало обесценивания человеческой жизни, многие панки пошли дальше, выдвинув более острый лозунг "На хуй войска!". Как поддержка солдат в разрушениях и убийствах, так и требование вернуть их домой, чтобы не подвергать их опасности (как если бы солдаты противной стороны были менее ценными), оба эти требования основаны на очень ограниченном и ошибочном восприятии ситуации. "Протестующие сводили войну к единственному, легко усваиваемому пункту: войска - это хорошо, война - нет. Таким образом, движение за мир некритически относилось к патриотической лжи мейнстрима, выражая свою оппозицию в духе альтернативного национального интереса: "Мир - это патриотично!" Каждому, кто на самом деле заинтересован в мире, следует отрицать патриотизм и понимать, что эта страна основана на угнетении и эксплуатации" [110]. Сейчас должно быть очевидно, что панки совсем не патриоты. "Для меня быть патриотом и при этом противостоять большинству - это лицемерие. Я считаю невозможным поддерживать достоинства этой страны, не поддерживая одновременно ее недостатки. Каждый раз, когда тема смертей, пыток или пренебрежения к другим становится реальностью из-за этой страны, тогда в моих глазах, разуме и сердце, плохие черты безусловно перевешивают хорошие" [111].
    Протесты и весь подход левых к войне, кажется, провоцировал общее чувство беспомощности и бессилие отдельного человека. Единственным способом противостоять этой войне было вступление в группу и передача власти ее лидерам. Средства массой информации интересовались лишь заявлениями, которые делали лидеры или знаменитости. Единственное, что мог сделать человек - это купить футболку или написать письмо. У левых методы протеста были предопределены, и правила строго очерчены. "Структуры власти, иерархии и зарабатывания денег таким образом поддерживались без какого-либо осознания путей, в которых эти силы были ответственны за конфликт в Персидском заливе: подчиняющийся приказам рядовой почувствовал бы себя здесь в своей тарелке. Основная идея этих протестов была ясна: скажи им, что ты зол (в самых мягких выражениях), потом иди домой и смотри телевизор" [112].
    Отличительные черты и неудачи сопротивления войне в Персидском заливе явились ярким примером политики левых. Анархистов отталкивают методы, основанные на стремлении к господству, и отношение лидеров левых к своим последователям, а также готовность последних к слепому подчинению авторитетам. "Официальное левое движение управляется зацикленными на отдельных вопросах профессиональными политиками-карьеристами, душащими любые перемены бюрократией и мелочной борьбой за статус, которые часто маскируются под "профессионализм" [113]. Так же, как и коммунисты, левые ищут несогласных, "заставляя их двигаться в строго заданном направлении и тупо отдавать свои голоса "прогрессивным" политикам, которые затем их неизбежно предадут, или, собирать подписи в поддержку законов, которые, даже если их примут, никогда не будут реализованы на практике" [114]. Каждый, кто хоть раз в жизни работал за деньги на такие некоммерческие группы, объединенные "общим делом", может подтвердить это. Конечно, и демократические левые сделали много хорошего, но анархисты расценивают эти меры как всего лишь успокоительные, а не направленные на реальные перемены. Основным поводом для критики политиков левого толка является тот факт, что они стремятся к переменам, работая изнутри коррумпированной и деструктивной системы. Какими бы значительными не были улучшения, предлагаемые этими политиками, анархистов устроят только коренные преобразования.
    "Миллионы американцев крайне недовольны своей жизнью и теми, кто ими управляет на всех уровнях. Однако они еще не революционеры, потому что все еще верят в демократические институты... Пока люди будут верить, что они могут избрать правильных людей, чтобы те возглавляли их, "легенда о демократии", к сожалению, будет продолжать здравствовать" [115]. Эта "легенда о демократии" - это сила, управляющая прогрессивной и левой политикой. Она, конечно, соблазняет мыслью, что где-то существуют хорошие, честные политики, которые могут быть избраны и смогут добиться основополагающих положительных изменений. Вместо этого оказывается, что только те, кто честен (словом или делом) в своей верности статусу-кво, будут считаться реальными кандидатами для управления.
    Даже если бы каким-то образом возможно было бы избрать "хороших" руководителей, остается еще одна проблема. Это проблема реформистов, которые не доверяют отдельной личности и сообществу решать свои вопросы самостоятельно. Наоборот, реформисты уверены, что люди не способны разобраться со своими собственными делами, и им необходима власть, чтобы успешно вести их к лучшему. "Я считаю серьезной ошибкой думать, что правительство предпримет социальные реформы, чтобы сделать общество более справедливым, поскольку любое общество государственного типа основано на разделении на классы и неравенстве" [116]. Некоторые реформы, продвигаемые левыми, больше касаются борьбы против отдельных симптомов болезни, чем борьбы с системой в целом. Когда поднимаются проблемы бездомности и бедности, не находится места для критики созданной законами капитализма порочной системы сялчности как таковой. "То, что тысячи разумных и небезразличных людей тратят свои силы на символические реформы, которые никоим образом не влияют на господствующую структуру власти, служит лишь интересам правящего класса и государства" [117]. Таким образом, панки, придерживающиеся анархистских убеждений, отрицают способ функционирования современных правительств. Теперь важно посмотреть какова их возможная (или зачастую невозможная, что признают и они сами) концепция анархии, и чем она отличается от того, что они критикуют.
    Первой панк-группой, проявившей серьезный интерес к анархии и ее воплощениям в жизни, была английская группа Crass. Тем, кто интересуется подробной историей создания и приключений группы, советую почитать книгу основателя группы Пенни Римбо "Предрассудок" [118]. Они были не просто музыкальным коллективом, а сообществом из 12 человек, которое создавало фильмы, Газеты и имело свой звукозаписывающий лейбл. Группа была образована в 1978 году в ответ на возрастающую тенденцию к превращению панка в моду и принятию его обществом. То, как группа занималась распространением своей продукции, стало стандартом, которому начали следовать другие группы. С оговоркой на пацифистские взгляды участников группы, некоторые панки провозгласили ее образцом анархизма в панк-движении.
    "Анархия - единственная форма политической мысли, не ищущая контроля над личностью с помощью силы" [119]. Группа Crass осуждает как правые, так и левые партии за использование власти для контроля и принуждения людей. Сама идея государства требует, чтобы люди подчиняли ему некоторые сферы своей жизни (а в некоторых случаях и саму жизнь). "Анархия - это отказ от государственного контроля, отражающий требование индивида жить жизнью, основанной на личном выборе, а не на политических манипуляциях" [120]. С отказом от внешнего контроля связано возникновение личной ответственности. Система, которую создает правительство, предполагает меньшую личную ответственность, и, возможно, при такой системе действительно легче жить. "Отказываясь быть под контролем, вы берете свою жизнь в собственные руки, то есть вместо распространенной идеи, что анархия - это хаос, на самом деле она является началом личного порядка. Состояние анархии - это не хаотический бедлам, где каждый делает, что вздумается" [121]. Она подразумевает, что люди живут друг с другом во взаимном доверии и уважении.
    Вопррс о том, как анархисты смогут обеспечить то, чтобы жизнь, основанная на личном выборе, отличалась от нынешнего состояния общества, представляется довольно сложным. Очевидна, что анархисты не могут заставлять людей принимать что-либо насильно, поэтому они ггредполагают необходимость личного просвещения, способного предотвратить распространение укоренившихся предрассудков и жадности. "Нельзя просто потребовать уважать других людей (и их собственность), этому нужно учить. В капиталистическом обществе с его акцентом на жадности и эгоизме, постоянный процесс социализации формирует отношение к людям как к вещам" [122]. Другими словами, анархист, иди любой, кто хочет прочных позитивных изменений, должен желать обучать людей своему типу мышления по вопросам отношения между людьми, с целью создания свободного процветающего общества.
    Думая о возможности успешного изменения идеологии без принуждения и силы, анархист должен считать людей способными к изменениям и стремящимися к ним. В противном случае анархисту пришлось бы использовать те же самые способы убеждения, которые он презирает. Для анархиста было бы противоречием навязывать свои убеждения другим силой, но если по своей природе человек не жаден, не эгоистичен и не зол, то он мог бы прийти в согласие с его идеалами. Люди "убеждены обществом в необходимости эксплуатации друг друга, и это необходимо для нормального функционирования системы. Несомненно, если воспитывать ребенка в соответствии с пацифистскими, человечными идеалами вместо тех, с которыми он ежедневно сталкивается сейчас, то мы бы имели абсолютно иную позицию по отношению к обществу и миру в целом" [123]. Анархистам необходимо осознать, что все люди одинаково могут управлять собой, иначе они станут считать себя исключительными и признают свои далеко идущие цели неисполнимыми. Эта идея часто опирается на положение из наблюдений Кропоткина о том, что человек по природе своей добр, и что жизнь наиболее полна, когда есть возможность помогать другим людям. Проводниками этого убеждения являлись многие, начиная с Аристотеля, и оно, в частности, отражено в работах лингвиста, анархиста и просто замечательного человека Ноама Хомского. В то время как некоторые анархисты разуверились в массах (эта тема будет затронута позже), большинство из них согласно с тем, что анархисты должны стать "наставниками" для остальных, конечно, не становясь при этом лидерами. "Так или иначе, людям нужно узнать об анархизме. Сегодня большая часть пропаганды анархистов об действительности обращена лишь к "посвященным"" [124].
    Принять панк-движение как серьезную революционную силу достаточно сложно для интеллигенции и почти невозможно для обычного человека. Созданный средствами массовой информации фальшивый образ панка, как будто только и делающего, что принимающего наркотики и губящего себя, много сделал для ослабления его политической значимости. Это, однако, не остановило новую волну панков от создания групп, претворяющих анархистскую риторику панка в жизнь. В 80-е и 90-е годы организации, такие как "Anarchist Youth Federation" (Миннесота, Теннеси, Калифорния и Мэриленд), "Twin cities Anarchist Federation", "Cabbage Collective" (Филадельфия), "Tools Collective" (Бостон), "Positive Force" (Вашингтон) и другие группы проводили концерты, акции и различные благотворительные мероприятия. Сегодня в США повсюду появляются и исчезают панк-коллективы. Возможно, лучшим примером этого коллективного духа может послужить "Positive Force" из Вашингтона.
    "Positive Force" - это группа, состоящая в основном из молодых людей - жителей округа Колумбия, которые работают с целью изменить жизнь к лучшему. Мы организуем благотворительные и бесплатные концерты, демонстрации и семинары, а также работаем непосредственно с нуждающимися людьми. Помимо прочего, мы против расизма, сексизма, гомофобии, милитаризма, насилия, эйджизма (дискриминации по возрастному признаку), экономического неравенства и цензуры... "Positive Force" не имеет политической партии или лидера. Мы пропагандируем идею о молодых людях, работающих вместе во имя изменений" [125]. "Positive Force" была активным организатором акций протеста против войны в Персидском заливе, а также направила тысячи собранных долларов в фонды оказания продовольственной помощи, и в такие благотворительные организации как Вашингтонский центр мира (Washington Peace Center), Центр Планирования семьи (Planned Parenthood), Центры профилактики и борьбы со СПИДом (AIDS centers) и многие другие. Хотя некоторым из наиболее радикальных анархистов работа по помощи этим организациям может показаться прогосударственной, группа добилась большого успеха в воспитании самосознания и строительстве своего сообщества. Я лично играл (со своей группой) на одном из благотворительных концертов, организованных ими, и был глубоко потрясен. Можно было бы написать целую книгу об их группе, их целях и достижениях. Основатель группы (но, как принято, не лидер), Марк Андерсен, в настоящий момент пишет книгу о своей философии и истории панк-сцены в Вашингтоне.
    На многих из этих панков повлияли слова и действия английских политических панк групп, вроде Crass. В частности, члены группы Crass сотрудничали в начале 1980-х с Кампанией за Ядерное Разоружение (Campaign for Nuclear Disarmament - CND). Стив Игнорент из Crass вспоминает: "когда мы пришли в офис CND на Kings Cross в первый раз, это была всего лишь тесная комнатка, в которой ютились два человека и везде были развешаны пацифистские плакаты 60-х. Мы сказали, что хотели бы работать с ними. В то время получило широкое развитие использование панками символики мира и обсркдение проблем войны. Мы показали людям, какова была на самом деле ситуация и, что в понятии "мир" не было ничего слабого или хиппистского" [126]. Вдобавок к этому, Crass и другие группы основали анархический центр в Лондоне. Это был книжный магазин, место проведения концертов и сквот для тех, кому негде было жить. К сожалению, этот центр был позже закрыт из-за злоупотреблений наркотиками и вандализма тех, для кого "жизнь без правил" означала жизнь без ответственности. Подобное место, "Emma Center" в Миннеаполисе, похоже, избежал подобных проблем.
    Прежде чем углубиться в методы, используемые анархистами для достижения своих целей, и аргументы в пользу пацифизма, необходимо отметить, что многие анархисты имеют очень ограниченные цели. Многие панки-анархисты довольствуются своим кругом и отрицают возможность распространения анархии. Эта позиция может быть интерпретирована как концепция "личной" анархии или анархии как "образа жизни". Таким образом, кто-то может считать себя анархистом, но одновременно признавать тот факт, что другие люди не способны управлять собой. Эта идея вторит основному постулату буржуазной культуры. Позиция "я правильный, а все остальные живут неверно" - это не анархизм, однако она нашла отражение во многих произведениях панк-анархистов.
    Личная анархия подразумевает согласие с прогосударственным утверждением о том, что правительство или некоторые виды принуждения законом необходимы, чтобы охранять общество от убийц и воров. Даже наиболее ярый коммунист или республиканец вряд ли признает, что правительство нужно, чтобы контролировать его самого, утверждая, что оно необходимо для масс. В этом случае, анархия элитарна, неанархична и контрреволюционна. Люди, исповедующие личную анархию, в основном, оставили надежду на большие изменения в обществе, но все еще активно распространяют свои взгляды среди окружающих. В таком случае они все еще участники панк-анархистского общества и их взгляды и содействие все еще берутся в расчет.
    В последнее время все более важным вопросом в анархистском собществе становится пацифизм, спровоцированный вторжением США в Ирак и поиском способов выражения протеста. Первые анархистские группы приветствовали эту идею, но сейчас, спустя годы, она отрицается многими людьми, которые раньше защищали ее. Такие группы, как англичане Chumbawamba и Crass, шотландцы Political Asylum были первыми, кто привнес этот взгляд. "Между анархией и пацифизмом нет противоречий. Пацифизм - это не пассивность, для меня он представляет глубокое изменение в восприятии жизни. Мысль о том, что пацифизм - это пассивность так; же наивна, как и мысль о том, что анархия - это хаос" [127].
    Участники группы Crass быстро показали, что пацифизм - это не разновидность трусливого ответа силе. "Как пацифист я выступаю против организованного милитаризма и убежден в том, что использование силы для контроля над людьми - это нарушение человеческого достоинства. Если бы я оказался в такой ситуации, когда власть угрожала бы мне прямо насилием, я бы попытался любым способом предотвратить это. В этой ситуации я не исключаю возможность применения силы" [128]. Пацифисты не желают быть мучениками, но подчеркивают, что ненасилие не противоречит взглядам анархистов. Внешняя власть - это плохо, даже когда в роли этой власти выступает анархист. Панкам-пацифистам трудно распространять свои взгляды в сообществе, где пацифизм все еще скован общепринятыми толкованиями.
    "Убеждение большинства людей настолько велико, что любой открытый и решительный пацифизм истерически воспринимается как происки врага, а не как распространение такого очевидного факта, что Война - это Смерть, а Смерть - это Зло. Подобная очевидная логика принимается, в общем, как правильная, но "нереалистичная" в мире жадности и паранойи, где патриотизм является второй натурой и выживание любой ценой считается само собой разумеющимся" [129]. Дальнейшее оправдание взглядов пацифистских анархистов происходит из часто обсуждаемого соотношения между целями и средствами. Будет очень трудно завершить анархистскую революцию по уничтожению государства, если анархисты будут похожи на людей, с которыми они борются. "Я раньше верил, что цели и средства должны соответствовать друг другу. Таким образом, ложь, воровство, убийство и подобные вещи я для себя исключаю" [130]. Для анархистов-пацифистов революция должна наступить через образование. Настоящая анархистская революция и общество могут победить только тогда, когда людям будут объяснять преимущества свободы, а не заставлять принять ее силой. Те анархисты, которые используют насилие против своих врагов всякий раз, когда чувствуют в нем необходимость, часто "действуют от своего "эго", а не от сердца" [131]. Пацифисты разделяют мнение, что "распространение литературы и обсуждение вопроса убедит людей гораздо быстрее, чем это сделает коктейль Молотова" [132]. Главная причина для панков-анархистов быть пацифистами заключается в самой идее анархии. "В связи с отрицанием правительства и внешнего угнетения насилие анархистов кажется более неуместным, чем любое другое политическое насилие" [133].
    Существуют и другие очевидные причины для приветствия панками-анархистами ненасильственных средств. Наиболее очевидной является огромная разница в количестве панков и других контркультурных фриков и том объеме власти, который они имеют, по сравнению со своими правительствами. Они, конечно, не могут сами свергнуть правительство или ожидать, что обычные люди поддержат их. Также мало хорошего в том, чтобы попасть в тюрьму или быть убитым. "Заигрывание с романтическими представлениями о революционном насилии приводит людей к смерти или, по крайней мере, в тюрьму, раньше времени, даже если в большинстве своем насилие - это оправданная самозащита. Что вы слышали о хорошо вооруженных "Черных Пантерах" в последнее время?" [134]. Многие панки были увлечены этими романтическими представлениями и совершали противозаконные шалости и неэффективные преступления во имя воображаемой революции. Панки-пацифисты призывают других анархистов осознать, что многое можно сделать, прежде чем жестокое действие будет необходимо или хоть сколько-нибудь оправдано попыткой создать анархистское общество. В настоящее время "чем больше ненужных действий мы совершаем, тем больше людей списывают нас со счетов как безмозглых панков, которые еще не повзрослели" [135].
    Не меньшее количество панков называют себя анархистами, но не поддерживают пацифизм. Некоторые из них - это люди, которые были основателями пацифистского лагеря. Члены английских групп Conflict, Chumbawamba и Стив Игнорент из Crass отказались от пацифизма после многочисленных нападений скинхедов и полиции. Пацифизм стал рассматриваться как наивная идея даже среди тех, кто ранее принимал, его. "К сожалению, реальный мир не основан на моральных принципах. Если бы политика и революционные изменения заключались бы только в морали, мы бы давным-давно победили! В определенное время в! определенных местах нам, к сожалению, приходится применять силу" [136]. Даже если пацифизм был удачно расписан либералами как моральный принцип, достойный восхищения, во многих случаях он действует против нас. "Я верю в пацифистскую философию, но я могу также сказать, что я верю в Бога, но в реальной жизни мне было бы трудно доказать, что он существует! Такова реальная жизнь, и в нашем обществе существует очень реальное насилие. Не будучи готовым столкнуться с ним, духовно или физически, вы сильно рискуете" [137]. Дэн и Феликс из коллектива "Profane Existence" неоднократно давали подобные рекомендации в своем журнале Одну из лучших и наиболее рекомендуемых статей вы можете найти в книге "Снова сделай панк угрозой" [138] под заголовком "Добавь жару", где Феликс приводит точные и подчас необходимые инструкции по применению огнестрельного оружия.
    Не существует устойчивого критерия для определения, когда и по какому поводу насилие могло бы быть применимо. Одним ш мест, где произошел конфликт, были протесты во время войны в Персидском заливе, когда пацифизм критиковался как неэффективный и либеральный. "Первая неделя протеста в Сан-Франциско была полна напряженности между пацифистским большинством и сторонниками более радикальной конфронтации. Мы были свидетелями "мирных" демонстрантов, которые обороняли призывные участки, не давая их громить, тушили пожары, устроенные демонстрантами и извинялись за аресты, проведенные полицией; их коллективный скулёж: "Нет насилию!" все еще звучит в моей голове" [139].
    Этот автор отвергает пацифизм, не осознавая всего смыслового спектра, который может отражать этот термин. Он считает, что за пацифизмом стоит "чувство собственного превосходства, самовлюбленное пуританство, исключающее проявления ярости и спонтанности. Он (пацифизм) имеет в своей основе слепое поклонение таким символам, как сторонник классового разделения общества, государственник и сексист Ганди: он создает бесцветную, пассивную массу людей, мечтающих стать мучениками и боящихся буйной жизненной энергии больше, чем самой смерти" [140]. Хотя я согласен с этим утверждением, этому автору стоило бы заметить, что суть борьбы заключается не в создании определенных правил протеста, а в правильном использовании тактики для достижения целей. Иногда насилие необходимо, иногда же оно вредит делу.
    Признание существования насилия в нашем обществе, и того, что это неправильно, кажется, не убеждает многих людей воздержаться от его умножения. Мысль о том, что только насильственными средствами можно получить результаты, является такой же опасной, как и аргумент "кто сильнее, тот и прав", которому так неистово противостоят анархисты. Рассматривание пацифизма как идеала, прекрасного, но недостижимого, сходно с уже описанным феноменом личной анархии.
    Необходимо заметить, что панки, не придерживающиеся пацифистских взглядов, насколько я знаю, не причинили еще никому серьезного ущерба по политическим соображениям. В начале 1980-х стычки с полицией были достаточно частыми (и до сих пор нередки), но случались они, как правило, в результате отмененного концерта или вечеринки. Панки не принимали участие ни в каких жестоких революциях или политических покушениях и, конечно, они настроены неагрессивно, несмотря на то что о них говорит пресса. Лишь недавно панки проявили серьезный интерес к вооруженной борьбе. Возрождение материала о таких радикальных организациях, как "Red Army Faction", "Angry Brigade", "Weathermen", "Black Panthers" и других, выбравших вооруженную борьбу, непрерывно появляется в фэнзинах. С распространением этой литературы, вкупе с популярностью борьбы мексиканского движения сапатистов (EZLN), больше панков стало выступать против идеологии пацифизма Я надеюсь, что те, кто избрал другие средства ведения борьбы за свободу, будут к ней хорошо подготовлены.
    В то время как насилие, направленное против фигур (власти может вызывать различное отношение, то насилие против собственности стало активной частью деятельности, как панков-пацифистов, так и непацифистов.
    Целью прямых действий против неодушевленных предметов является попытка изменить что-то в этом мире. В главе данной книги, посвященной проблемам окружающей среды, описано желание и готовность некоторых панков действовать таким образом, который может рассматриваться как вандализм или порча имущества. Действия эти нечасто освещаются настолько адекватно, чтобы объяснить их смысл, поэтому общество в основном видит в этих действиях просто хулиганство. Голландские панки взрывали бензоколонки "Shell" за разрушительную деятельность компании в Южной Африке, панки во всем мире разрушали лаборатории для экспериментов над животными и собственность их владельцев, а также исправляли содержание рекламных щитов с тем, чтобы привнести политический смысл. Эти и многие другие (против "МакДоналдс", банков и т.д.) действия рассматриваются как предпринятые против угнетателей. Кроме того, нужно заметить, что пацифисты почти всегда согласны с деятельностью такого рода и их пацифизм касается только живых существ. Во время войны в Персидском заливе, панки обнаружили, что попытаться остановить конфликт можно "увеличивая материальную стоимость интервенции; прямо препятствуя военным операциям через срыв работы призывных пунктов и блокирование погрузки оружия на военных базах: так устанавливалась связь между войной и элементами в нашем обществе, подталкивающими нас на тропу насилия" [141].
    Фэнзин "Profane Existence" - голос в поддержку физического уничтожения собственности. Передовые статьи часто пропагандируют подобные действия, и отдел новостей переполнен сообщениями о них. Редактор Дэн описывает свое участие в вашингтонском протесте против войны: "Первые действия начались, как только мы прошли мимо очень большого и фешенебельного здания казначейства Камни полетели в окна и красная краска - на стены. За деньги можно купить новые окна, но нет суммы, способной возместить жизни людей, погибших за правительство и его войны" [142].
    Разрушение собственности рассматривается не только как способ политического заявления, многие панки видят в нем также способ повеселиться. Что касается прямого действия, панки приняли точку зрения, близкую к той, которой придерживаются такие (организации, как "Earth First!". Разоблачение и попытки разрушить Систему рассматриваются как первоочередные задачи панка. Эти действия обычно не доходят до физического противостояния, за исключением стычек со скинхедами или полицией. Что касается полиции, то не существует темы, которая была бы основой для такого числа песен, протестов и всеобщей антипатии.
    "Клянусь Богом, я ненавижу копов" (панк в классическом фильме "Закат западной цивилизации" [143]). "Если бы я внимательно прослушал каждую запись из тех, что у меня есть, я бы, вероятно, нашел около тысячи песен групп, играющих панк, хардкор, металл, ой (скинхед/панк музыка из Англии) и рэп, направленных против полиции. Отвращение и ненависть к полиции являются всеобщими во всем спектре молодежных суб- и контркультур. Полиция олицетворяет собой все плохое, что есть во власти: коррумпированные садисты, расисты, сексисты, трусливые подонки-вымогатели" [144]. Все панки сходятся во мнении, что полицейские - подонки. Они являются когтями государственной власти и используются им для устрашения, и, конечно же, в анархическом обществе нет места для полиции. Панки видят в ней "бесполезную трату налоговых денег, служащую лишь одной цели - терроризировать наше сообщество, города и попирать наши личные свободы" [145]. Многие люди говорят, что полицейские "просто исполняют свою работу". Однако если выполнение их работы влечет за собой унижение и избиение тех, кто посмел выступить против власти, они не дождутся хорошего отношения от панков.
    Никто не возьмется утверждать, что каждый отдельно взятый коп - расист, сексист и грубиян, но фактом является то, что "хорошие" полицейские встречаются очень и очень редко. "Любой, кто задавался этим вопросом, осознает, что городская полиция состоит из бесчеловечных негодяев, которые пользуются своей властью, чтобы унижать других" [146]. В то время как некоторые панки настаивают на пассивном противостоянии унижению полиции, другие видят в этом тот самый крайний случай, когда насилие оправдано. Панки были вовлечены в бесконечные столкновения с полицией, обычно заканчивавшиеся насилием и арестами. Необходимо отметить, что взаимоотношения европейских панков с полицией более напряженные, чем в Америке. Европейские панки в прямом смысле слова сражались, чтобы защитить себя и свои сквоты, и иногда выходили победителями. С другой стороны, панки в Южной Америке постоянно подвергались арестам, а иногда даже убийствам со стороны полиции. Далее панки, являющиеся веганами и пацифистами, часто были вынуждены сражаться с полицейскими, забывая о правиле ненасилия. Панки-анархисты рассматривают анархию как свободу от власти и правил; как место, где люди могут жить своей жизнью без каких-либо форм внешнего принуждения. Таким образом, полиция и даже формальные законы будут не нужны. Многие панки читают и содействуют распространению анархистских идей таких идеологов, как Бакунин, Голдман и Кропоткин, а также обсуждают работы ныне живущих авторов, таких как Ноам Хомский и Говард Зинн, чтобы понять, как они соотносятся с современным панк-движением и целями его активистов. К сожалению, некоторым панкам, считающим себя анархистами, формальности классической анархистской мысли были неинтересны или казались излишне "интеллектуальным" аспектом движения. Обсуждая анархистский центр в Англии, поддерживаемый Crass, Стив Игнорент сказал: "Я посетил пару таких собраний, и язык, на котором там говорили, был наполнен цитатами из работ анархистских писателей столетней давности. Я подумал, что любой панк, слушающий это, не смог бы понять ни единого слова. Я по-настоящему почувствовал ту иерархию, когда люди, которые прочли больше произведений Прудона, чем остальные, были "во главе стола". Это нисколько не отличалось от собрания любой политической партии - люди просто сидели и бормотали о том, что написали давно умершие люди" [147].
    Результатом отказа или невозможности изучать то, чему они посвятили свою жизнь, явились то, что у некоторых панков сформировалось представление о том, что анархия - это просто бунтарство, бои с полицией и создание хаоса. Некоторых панков устраивало выражение ярости и разрушение как форма анархии, исключая ее действительные политические коннотации. Яростной критике подверг их тогдашний колумнист MRR, редактор зина Lookout (Бдительность) и основатель одноименного звукозаписывающего лейбла Лоуренс Ливермор:
    "Разрушить все сейчас? Да, отличные настроения для старомодной панк-песни, но, может быть, вам следует помнить, что на этой планете 5 миллиардов людей нуждаются в пище, крове, одежде, и если вы не хотите, чтобы эти функции осуществляло правительство, вам лучше сначала задуматься, как ВЫ собираетесь это сделать. УНИЧТОЖИТЬ основные структуры общества, неважно как плохо они работают, не создав предварительно альтернативных, - значит произвести смерть и хаос в таких масштабах, что по сравненью с ним нацистский холокост покажется веганским праздником любви" [148].
    Другие люди, разделяющие идею об анархии как о хаосе, считают анархизм неприемлемым. Их концепция того, что анархия должна пониматься как немедленное исчезновение полиции и правительства, приносящее хаос, показывает неправильное понимание анархизма. Анархисты знают, что не будет внезапного устранения институтов управления; таким образом, бессмысленно предполагать, что реакция на это будет такой же, как в настоящее время. Если бы сегодня исчезли правительственные силы, начались бы беспорядки, преступления, убийства и разрушения в масштабе, возможно гораздо большем, чем ранее, но это был бы хаос, а не анархия. "Анархия может быть достигнута только постепенно через изменение самих людей и потом других путем убеждения. Вы не можете заставить людей принять анархию. Анархия может стать реальностью, только если люди будут контролировать себя - это означает ответственность, наличие закона внутри себя. Анархия сможет существовать, только когда люди начнут действовать ответственно" [149].
    Важно подчеркнуть, что анархия означает не просто отсутствие законов, она означает отсутствие необходимости в законах. Анархия требует от индивида вести себя ответственно. Анархия будет возможна тогда и только тогда, когда индивиды смогут жить в мире без власти, принуждающей или наказывающей их, и когда у людей будет достаточно храбрости и здравого смысла, чтобы честно говорить друг с другом и общаться на равных.
    Панков-анархистов часто критикуют за неэффективность и раздробленность их сообщества, что происходит из-за отвращения и недоверия к любым лидерам в данном движении. "Нам не нужен лидер, потому что мы не хотим лидера, и это правильно, потому что невозможно быть лидером, не будучи продажным" [150]. Сама идея отсутствия лидера стала такой популярной, что те, кто первыми высказал ее, сами стали лидерами. Пришло время, когда группа Crass "играла в домах, битком набитыми панками-анархистами, которые знали наизусть все наши песни, записи, идеи. Мы пришли сюда, чтобы сказать "будьте собой", в то время как сами возглавляем движение, полное последователей. Мы постоянно слышим: "Crass сделали то" или "Crass сказали этo" [151]. Тенденция идолизировать и подражать тем, кто обладает справедливыми идеями и твердыми убеждениями, привела к стагнации свободной мысли и дискуссиям внутри движении. Многих устраивает ситуация, когда, следуя высоконравственным идеалам, можно быть неоригинальным или действовать несознательно.
    Громко крича о понятиях индивидуальности, большинство групп пропагандируют одни и те же идеи в такой же форме, как и другие. Казалось, что каждая анархистская группа в 1980-85-х имела сгоревший труп человека, умирающего от истощения ребенка, или замученное животное на обложке своего альбома, пытаясь шоком побудить слушателей к действию. В попытке сделать акцент на единстве и уйти от однообразия, каждый, кто претендовал на лидерство, жестко критиковался. Эти лидеры "ставят себя во главу движения, и люди, пытающиеся оценить идеологию, просто наблюдают за действиями этих "выскочек" и судят всю группу по ним. Эти лидеры просто пытаются утвердить свое "Я": они верят только себе, совершенно подрывая действия группы как целого" [152].
    Цель не иметь единого глашатая или лидера была достигнута анархистским сообществом. Однако результатом этого не стала атмосфера сотрудничества и равенства, которую хотели создать анархисты. Сейчас существует разрозненное и слабое движение, внутри которого группы больше ссорятся по пустякам, чем работают вместе. Разногласия в целях и в том, поддерживать ли стороны в государственных конфликтах - два главных фактора, которые сейчас разделяют сообщество. Анархистское движение в Северной Америке, как мне кажется, состоит из членов, не имеющих общего направления. "Движение разделено на тысячи осколков, большинство из которых, имеют очень узкую программу. Каждая маленькая анархистская "партия", если хотите, будет работать только с тем, кто также политически корректен, как и они [153].
    В Великобритании ситуация кажется не лучше, здесь самое заслуживающее внимания событие - это Анархистские Книжные Ярмарки. "Около двух или трех тысяч людей появляется на лондонских ярмарках, но похоже, что мы можем объединить людей вместе, лишь заставив их торговать своими товарами в одном зале" [154]. Панк-сообщество Сан-Франциско также принимает активное участие в Анархистской Книжной Ярмарке, теперь проходящей в Сан-Франциско ежегодно. Каждый март более тысячи людей собираются вместе, чтобы выставить и приобрести анархистскую и радикальную литературу. Влияние панк-движения очевидно как среди участников, так и среди членов организационного комитета. В то время как только небольшая часть представленной продукции имеет отношение к панку (и совсем нет выступлений музыкальных групп), панк-сообщество очень широко представлено на этих ярмарках. Панки могут играть большую роль в преодолении проблем, стоящих перед анархистским движением. Это преодоление предполагает лучшее понимание тех, с кем они работают, и того, какие цели должны быть достигнуты, одновременно с попытками обращения к другим сегментам общества. В противном случае, панки-анархисты будут больше раздражены друг другом и своими неудачами, чем обществом, которое они хотят изменить.
    "Анархисты, как и любая другая политическая группа меньшинства, будь она контркультурой как панк или действующей политической группой, как Троцкистская Фракция, имеет тенденцию быть слишком замкнутой, сконцентрированной на себе и тратящей больше времени и энергии на критику друг друга, интриги и на внутренние ссоры по пустякам. Так легко быть рыбой, вызывающей большую рябь в маленьком пруду, вместо того чтобы попытаться создать большую рябь в большом, плохом мире! Это будет возможно, если анархисты по-настоящему постараются, во-первых, контактировать с людьми не только из своего замкнутого мирка, и, во-вторых, заниматься вопросами, которые реально влияют на жизнь людей здесь и сейчас" [155].
    Вера, которую панки и другие активисты, вкладывают в анархию, исходит из убеждения в равенстве и равных правах всех людей. Этот подход к равенству очевиден в открытой реакции панков на сексизм, гомофобию, расизм и даже спишисизм (дискриминация в зависимости от вида). Эта реакция призвана осудить эти явления как вредные, иррациональные и нетерпимые.



























    Полиграфия Дизайн сайта Реклама Рекламная компания
    Веб-дизайн Курсы дизайна Рекламное агентство
    Рекламная компания, полиграфия, курсы дизайна Реклама, полиграфия, Рекламная компания

    Городская рекламная компания

    Черное и белое

    Фантастический роман 'Катина Сказка' и другие произведения Толстоброва Николая, архив анонсов журнала Русский Размах Позитивная рекламная компания, создание сайтов в Воронеже, Воронеж
    Дизайн сайта, рекламная компания Реальное рекламное агентство Дизайн сайта, Рекламная компания Черное и белое, рекламное агентство полного цикла
    Дизайн сайта, Рекламный альбом рекламной компании, Воронеж, в Воронеже надежный хостинг,  регистрация доменных имен, полный спектр услуг по созданию, регистрации, поддержке и раскрутке сайта, Рекламный альбом рекламной компании, рекламно производственная компания компания полного цикла, реклама для бизнеса, создание сайтов в Воронеже, проведение рекламных кампаний, верстка, рекламная кампания, создание сайта, полиграфия, рекламное агентство, Толстобров Антон, курсы дизайна, цветокоррекция и калибровка монитора, наружная реклама в Воронеже, фирменный стиль, логотип, полиграфия, креативные решения, проведение рекламных кампаний, рекламная кампания, календарь карманный, календарь домик, календарь настенный, блокнот, офсетная печать, сборный тираж, календарь перекидной, флаер, евро-буклет, сувенирная продукция, ручки, нанесение на ручки, тампопечать, Рекламно-производственная компания, рекламно-производственное агентство,  рекламное агентство, рекламная компания Black and White, создание сайта Воронеж, наружная реклама, полиграфия, курсы дизайна Глобальные Распределенные Сетевые Ресурсы, Роман Катина Сказка и другие произведения Толстоброва Николая, архив анонсов журнала Русский Размах

    Рекламно производственная компания

    Черное и белое

    Дизайн сайтов, хостинг, рнгистрация доменных имен, Рекламная компания Черное и белое, рекламное агентство полного цикла, Воронеж, хостинг и регистрация доменных имен, Рекламно производственная компания, рекламно производственное агентство, рекламная компания, рекламное агентство Черное и Белое, создание сайта в Воронеже, полиграфия, курсы дизайна, цветокоррекция и калибровка монитора, наружная реклама, фирменный стиль, логотип, проведение рекламных кампаний, листовки, календари, блокноты, наружная реклама, сувенирная продукция, календари, листовки, штандер, буклеты, ПР-кампании, PR-кампания, верстка, ламинирование, иллюстрации, сборный тираж, флаер, евро-буклет, тампопечать, рекламно-производственное агентство, рекламно-производственная компания, Рекламная кампания, реклама для бизнеса, Антон Толстобров, Черное и Белое, web-дизайн, полиграфия, сувенирная продукция, нанесение на текстиль, курсы по дизайну и предпечатной подготовке, рекламная, рекламно-издательская, компания, креативный подход, воронеж, агентство, сайт, создание сайтов, календари, тампопечать, листовки, буклеты, PR-кампании, PR-кампания, верстка, ламинирование, иллюстрации, агентство, флаер, евро-буклет, полный спектр услуг по созданию, регистрации, поддержке и раскрутке сайта Рекламный альбом рекламной компании, рекламно производственная компания, рекламная компания полного цикла Воронеж, реклама для бизнеса, создание сайтов в Воронеже, Воронеж, проведение рекламных кампаний, верстка, рекламная кампания, создание сайта, полиграфия, рекламное агентство, Толстобров Антон, курсы дизайна, цветокоррекция и калибровка монитора, наружная реклама в Воронеже, фирменный стиль, логотип, полиграфия, креативные решения, проведение рекламных кампаний, рекламная кампания, календарь карманный, календарь домик, календарь настенный, блокнот, офсетная печать, сборный тираж, календарь перекидной, флаер, евро-буклет, сувенирная продукция, ручки, нанесение на ручки, тампопечать, Рекламно-производственная компания, рекламно-производственное агентство,  рекламное агентство, рекламная компания Black and White, создание сайта Воронеж, наружная реклама, полиграфия, курсы дизайна, Предоставление услуг хостинга и регистрация доменных имен, полный спектр услуг по созданию, регистрации, поддержке и раскрутке сайта
    Подлецы на тротуаре мешают нам на переходах, они калечат и убивают нас - пешеходов, они уже заняли наши тротуары! Это война? Кто остановит подлецов? Парковка на тротуаре? как бороться с нарушителями правил дорожного движения, наглецами, угрожающими нам своими автомобилями?

    Рекламно производственное агентство

    Дизайн сайта, Рекламная компания Черное и белое, рекламное агентство полного цикла, Воронеж, хостинг и регистрация доменных имен, полный спектр услуг по созданию, регистрации, поддержке и раскрутке сайта, Рекламно производственная компания, рекламно производственное агентство, рекламная компания, рекламное агентство Черное и Белое, создание сайта в Воронеже, полиграфия, курсы дизайна, цветокоррекция и калибровка монитора, наружная реклама, фирменный стиль, логотип, проведение рекламных кампаний, листовки, календари, блокноты, наружная реклама, сувенирная продукция, календари, листовки, штандер, буклеты, ПР-кампании, PR-кампания, верстка, ламинирование, иллюстрации, сборный тираж, флаер, евро-буклет, тампопечать, рекламно-производственное агентство, рекламно-производственная компания, Рекламная кампания, реклама для бизнеса, Антон Толстобров, Черное и Белое, web-дизайн, полиграфия, сувенирная продукция, нанесение на текстиль, курсы по дизайну и предпечатной подготовке, рекламная, рекламно-издательская, компания, креативный подход, воронеж, агентство, сайт, создание сайтов, календари, тампопечать, листовки, буклеты, PR-кампании, PR-кампания, верстка, ламинирование, иллюстрации, агентство, флаер, евро-буклет
    Дизайн сайта Создание сайта Рекламная компания Верстка и полиграфия
    Создание сайта Полиграфия Воронеж Рекламная компания Регистрация домена